Юрий Ф.

…Хадеев меня недолюбливает. Говорит, за мой язык. А что ему плохого сделал мой язык? Кто-то меня усиленно мажет дерьмом!.. Скорее, это работа Гараги, который приписывает моему языку слова, которые он, мой язычок, и не думал говорить!
— Послушание, только послушание может тебя спасти, — выговаривал кэзэ мне ещё на вывозной программе по кругам. — Повторяю: курсант должен быть чистым, как агнец, и кротким, как ягнёнок. Все вы должны быть такими! Я недавно прочёл книжку «Нежность к ревущему зверю» о лётчиках-испытателях. Кстати, рекомендую! Интересно написанная вещь! Так вот! Из неё я понял, что хорошими получаются лётчики из таких, как Мамонтов, Гончаренко, Липовецкий. Но не из таких, как Сумин, Журавлёв, Дерябин, Ф-ов…
А в последнее время Хадеев стал просто невыносим! Придирается ко мне по всякой мелочи. Что случилось – не могу я понять! Вот и вчера отстранил меня от полётов из-за пустяка. Таким пустяком стали чужие спортивные штаны в нашей, с Гонтаренко тумбочке. Откуда они там взялись – ума не приложу. Тем более Гарага с утра предупредил: наведите в тумбочках порядок – кэзэ будет проверять.
Я сложил аккуратной стопкой наши учебники, тетрадки. Всё было тип-топ, никаких штанов. А Хадеев пришёл с проверкой – в тумбочке оказались чьи-то спортивные трико.
— Это твои? — спрашиваю потом у Юры Гонтаренко.
— Нет! — удивляется он.
Но Равиль почему-то решил, что трико моё и отстранил от полётов именно меня, а не нас с Юрием!
— Я думал, твои! А чего же тебя кэзэ наказал?
— А спроси!
В тумбочке у Журавля оказались тоже чьи-то спортивные треники. И его отстранили тоже!
Готовились-готовились к полётам, а нас с Лелекой отправили в штаб в распоряжение штурмана эскадрильи.
— За что Ф-ов не летает? — поинтересовался комэск у Хадеева.
— За вонючие штаны в тумбочке!
— Правильно! — улыбнулся Мельников.
«Правильно! — мысленно передразнил я его. — А ты-то чему радуешься, шкура?»
Завтра мы с вами, товарищ капитан, окажемся на СКП. Вы будете РП, я – планшетистом. Я же вас знаю: вы обязательно спросите об этом случае! И тогда я скажу так:
— Товарищ капитан, если в то время, когда вы были курсантом и вам в тумбочку подбросили бы, как вы говорите, вонючие штаны, то, наверное, вы возмущались, что вас ни за что отстраняют от полётов!
Интересно, что он мне ответит?
Кстати, откуда взялось это грязное спортивное трико? Я же убирал в тумбочке – ничего там такого не было!
Странно и непонятно: «Канберра» – и на малой высоте?!

ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ
<<•• Мл. сержант Петечка Гарага ••>>

— Я идиот, так как я страдаю,
недоволен и удивляюсь человеческой подлости.
Антон Павлович ЧЕХОВ, «Палата № 6»

<<••>>

— Подлецы любят честных людей.
Фёдор Михайлович ДОСТОЕВСКИЙ, «Идиот»

В курилке сидит, читает газету Володя Руман. Мы оба не курим. Сажусь рядом.
— Что, Хадеев? Зверствует? — интересуется Вовка, видимо, слышавший крики в казарме.
— Да, сволочь! Отстранил от полётов за какое-то вонючее трико. Не моё! И не Гонтаренко! Я Юрке верю! Откуда оно там взялось?
Руман опускает газету.
— Чёрное, что ли? — и смотрит не на меня, а куда-то вдаль перед собой.
— У нас – чёрное, у Журавля в тумбочке оказалось синее. Его, кстати, тоже кэзэ отстранил! Хотя и там тумбочка на двоих.
— Это вам Гарага свинью подсунул! — Вовка снова впяливает глаза в газету.
— Постой! Как, Гарага? — опешил я.
— Да я видел, как он выбирал их в каптёрке у Возюева под полками, где все тряпки сложены.
Я присвистнул:
— Фью-фью-фью! Володя, ладно я – Гарага знает, что я его просто презираю за его подлость! А Журавлю-то, зачем он подлянку устроил? Они ж вместе водку жрут!
— А зачем он на первом курсе перед первым нашим отпуском Кота Мусинкевичу подставил?
— Котилевского? Мусинкевичу? На первом курсе? Как подставил? Что ты такое говоришь?
— Да вот так! Ходил, зудел, что Кот про Вову говорит то, потом это, что он предлагает всем смеяться над Мусинкевичем! Что он, Саня, якобы ненавидит своего командира отделения, презрительно среди курсантов называет «трактористом», «недотёпой», «балдой» и даёт прочие обидные кликухи!
— Погоди, погоди! Ну, знаю, Кот, бывает, подзуживает... Меня, например! Но он никогда за глаза дерьмом никого не мажет! «Трактористом»? Ну, сержант Мусинкевич на тракторе до армии работал, в армии, кажется, тоже. Ну и что? Да я и не слышал, чтобы кто-то...
— Ну вот! Ты во взводе этого не слышал, я в одном классном отделении с Котилевским от него такого не слышал! А Гарага, выходит, из другого отделения слышал! Мусинкевича этими разговорами до белого каления доводил. Петро в глазах Вовы хороший, а Кот – плохой. Командир отделения сержант Мусинкевич быстренько набросал Котилевскому взысканий, вот Кота и притормозили с первым отпуском на каникулы! Сашка Кот в прострации, не может понять, за что! Вова Мусинкевич доволен: «Будет знать Котяра, как меня ни за что, ни про что в дерьме валять!» И Петечка Гарага рад: «Мой план сработал – раз, подосрал ненавистному Коту – два, у этого недотёпы-тракториста Мусинкевича я в друзьях – три, я еду в отпуск, а кто-то нет – четыре, никто про меня не знает – пять». Кайф!
— Володя, ты в курсе всего! А зачем это Гараге нужно? Где ему Котилевский дорогу-то перешёл? Мне просто интересно, чтобы понять этого прохвоста!
— А нигде! Может, смазливая симпатичная физиономия не понравилась, может, что интеллигентный парень... Но основное, думаю, было в том, что слух тогда уже прошёл, что старшин-сверхсрочников будут убирать и перейдут на ротную систему, а, значит, должность командира отделения у вас освобождалась. Осипов становится старшиной роты, Сидор – замкомвзвода, а кого ставить на отделение? Вот он и рыл копытами землю, чтобы никто на совещании сержантов у Паши Левченко не был против! Тем более, Мусинкевич Гарагу знал по абитуре и ВП-2, помнил, что тот там поддавал!
— Вот же бл*дь! — только и молвил я. — Ты такие вещи рассказываешь!
— Петро и на меня Осипову гадил! Ха! Меня тоже хотели притормозить в отпуск!..
— Но Героя Советского Союза полковника Кирмановича одолеть не так-то просто!
— Вот! Дядя мне помог!
— А ты сам слышал? Ну, что он на тебя?
— Нет, Вовка Пугачёв узнал. Осипов пошёл в умывальник курить, а Гарага вокруг него вьётся. Ну и начал меня дерьмом поливать, как, мол, я Осипова ненавижу и последними словами обзываю. А Пугачёв в туалете на очке сидел в позе орла. Ну и всё слышал. А эта сссука перед этим меня разговорил. И я как последнее чмо на эту удочку попался! Ты же знаешь, как у нас относятся к Осипову. Ну и я, думая, что Петро такой компанейский парень, поддержал его разговор о нашем замкомвзвода. Но из того, что от моего имени Румын потом передавал Ёське, только 20 процентов мои слова, остальное всё доложил от себя, приписав мне! Я потом Гараге высказал всё, а он побледнел, над верхней губой всё мокро стало, аж трясётся: «Кто тебе сказал? Я такого никогда не делаю! Я – за курсантов, сам Осипова ненавижу!» Ага! Ненавидит! За спиной у него! А с ним – вась-вась, чуть ли не очко ему вылизывает: «Ты такой умный – на Золотую медаль тянешь, такой принципиальный – так дисциплину во взводе держишь!» И других подставляет, что они про Ёську говорят! А, может, и не говорят, но могут говорить!
— Володя! Меня из-за Осипова и Сидоренко тоже притормозили в том отпуске! Меня же они оба гнобили только так!
Руман задумался.
— Про тебя не знаю! Хотя не исключаю, что это тоже работа Гараги! Почерк один и тот же – натравить на курсанта обоих сержантов. И ты запросто мог пойти ему в общий зачёт! В глазах Осипова и Сидоренко Петро, получается, свой! Им и в голову не могло прийти, что вся информация о твоих якобы словах о них высосана им из пальца только для того, чтобы стать командиром отделения и сержантом! Что, они тебя станут расспрашивать, говорил ты это или нет? А Гараге это и надо!
— Однако меня и Сидор, и Осипов начали пригибать задолго до зимнего отпуска! Ещё когда не было известно про переход на ротную систему!
— Юра, ты наивный, как котёнок! Так посмотришь, вроде умный парень, а простых вещей не понимаешь! Я прямо от тебя в печали! Думаешь, если ты порядочный, то и все порядочные? Просто удивляюсь тебе! Не смекнёшь, зачем Гараге тебя подставлять и Осипову, и Сидоренко? Он – курсант, усекаешь? Такой же, как и ты! Кого это еб*т, что он до училища в армии полгода служил? Вот ему и нужно было любыми путями наладить хорошие отношения с замкомвзвода младшим сержантом Осиповым и командиром классного отделения старшим сержантом Сидоренко, стать в их глазах другом! Чтобы ходить во внутренний наряд не дневальным по курсу (стой здесь, убери там), а дежурным, не караульным по сторожевому посту УЛО, а начальником поста, не часовым при подмене гарнизонного караула, а разводящим! Маленький, но начальник! Это же «Румын», молдаванин, Гарага! Он за кусочек власти любому глотку перегрызёт! Кроме того, ему нужно, чтобы его самоходы и выпивоны сержанты не замечали и про это взводный да начальник курса от них не прознали! А как всего этого добиться? Показать, что он – их лучший друг! А как выбиться в лучшие друзья, сержантов? Да очень просто! Ну, представь! Подходит Петя Гарага к Вове Осипову или Вове Сидоренко и говорит каждому из них вкрадчивым голоском: «Вот же гады! Какие же сволочи! Ты, Вова, столько в армии оттрубил! Такой опыт имеешь! Такой честный, такой справедливый, такой умный, такой порядочный! А тут никакого уважения!» — «А что такое?» — «Да там про тебя, этот салабон Ф-ов (или Руман, или тот же Котилевский) такое дерьмо распространяет!» И рассказывает! Наполовину то, что от нас слышал, а остальное, самое гнусное – от себя, что мы не сказали, но Гараге хотелось, чтобы мы с тобой говорили про Осипова и Сидоренко (или нашего Мусинкевича)! И всё! Дело сделано!
— Ё* твою мать! И это с таким мы г*мном служим?.. А чего же он не успокоился, когда его поставили на отделение?
— Да и тут тоже всё просто! Не ясно?
— Пока нет!
— Его цель не только усложнить твою, например, службу, чтобы себя умным почувствовать и руки от удовольствия потирать, что кому-то плохо! Ему хочется на фоне Сидоренко и Осипова в твоих глазах выглядеть офигенно! Вот он тебя, «заср*нного интеллигента» и не трогает, но продолжает рассказывать Сидору и Ёське от твоего имени всякую х*йню про них, они в ответ тебя начинают драть. А ты растерян, не понимаешь, за что. Это Гараге, судя по всему, больше всего нравится! Ты начинаешь огрызаться! Они ещё больше тебя дерут! А он стоит довольный: его план удался и главное, всё шито-крыто! Никто ничего не знает, а он – главный кукловод! Помнишь, как на первом курсе? Чуть что – Ф-ов! Ты – на дыбы! Ваши отношения испорчены! Сидоренко и Осипов в твоих глазах, глазах других курсантов – дерьмо, а он, младший сержант Гарага – свой в доску, он несправедливости не допускает, просто так не дерёт! А на самом деле он-то это фактически всё и делает, тебя гнобит, но чужими руками! Однако ведь и Осипов с Сидоренко тебя не просто так наказывают, а за твоё, как они думают, сволочное отношение к ним! Они тебе ещё ничего не сделали, а ты их, по словам Гараги, уже г*мном измазал в глазах отделения и взвода! Им кажется это – несправедливо. И начинают тебя в отместку регулировать! А ты и не знаешь, за что! И пошёл круговорот воды в природе! Гарага только время от времени в костёр неудовольствия с обеих сторон подбрасывает дровишек. Вот и всё! Поэтому я, к примеру, не удивляюсь, что ты на плохом счету у Хадеева, что он тебя за какие-то штаны в тумбочке от полётов отстраняет! Что больше других курсантов по нарядам и караулам по воскресным дням ходишь! Какие слова Гарага от твоего имени Хадееву про него же говорит, мы не знаем! Но спокойной жизни в звене тебе не дают! Ты думаешь: какая сволочь этот Хадеев! А твой кэзэ удивляется: я учу его летать, а он за моей спиной такое дерьмо про меня говорит! Ну-ка, давай Ф-ов с субботы на воскресенье на тумбочку! Или в караул под Знамя! Будешь знать, как язык свой распускать!
Я сижу просто поражённый открывшемся тайнами «мадридского двора»! А Руман хотел снова продолжить чтение газеты, но потом снова опускает её на колени и продолжает:
— Я не случайно упомянул в отношении тебя его определение «заср*нный интеллигент». Как-то ты пошёл в учебный корпус, а мы здесь в курилке сидели. Так, Гарага на тебя кивнул и с такой злобой проговорил: «Заср*нная интеллигенция! Убивать таких надо!» Он же считает, что все о тебе такого мнения!
— Это на него похоже! Гарага, когда Мельников их драл за выпивон, мне сам это прошипел в строю!
— Вот! Это что, от великой любви к тебе? Да он тебя ненавидит! За твою интеллигентность, принципиальность, может, память, начитанность! За то, что не пьёшь и за водярой или самогоном для него не бегаешь! Не знаю, за что ещё! И с удовольствием бы тебя в бетон закатал! Однако нельзя – посадят! Вот он и гадит за спиной! Тебе сейчас, мне и Коту тогда! А, возможно, не только нам! И заметь: всё делается потом чужими руками! А в твоих глазах он – прелесть! Само обаяние! Ты идёшь из учебного корпуса, а Гарага тебе: «Юрка, иди, посиди с нами! Расскажи чего-нибудь!» И ждёт, что ты про командиров станешь какую-нибудь х*йню говорить! А если не будешь, не волнуйся – он, нашёптывая про тебя инструкторам, такие слова потом в твои уста о них вложит, что тебя все станут ненавидеть, и будут только радоваться, что Хадеев тебя гнобит!
Я был просто в прострации! И что теперь делать? Бежать и всё это рассказывать Хадееву? Так ведь не поверит! С чего это курсант на курсанта (Гарага на Ф-ов) просто так наговаривает?
— А ты мог бы подтвердить Хадееву, ну, хотя бы насчёт этих вонючих треников?
— Юра, на х*я оно мне нужно? Нажить в лице Гараги себе смертельного врага? Эта румынская сволочь и ножом спьяну может пырнуть! Да и ваш Хадеев тоже хорош! Сидим с Щербаковым на отбойной горе. Он заруливает с Мамоновым. Увидал нас, подвернул в нашу сторону сопло, остановился и обороты выводит! Потом порулил дальше, оборачивается, смеётся: шутка удалась! Ну скажи: на х*я это делать? Понимаю, комэск запретил сидеть на отбойнике. Ну а тебя так струёй выходящих газов в морду и по всему телу? Что за шутки? Не понимаю я такого юмора!
И Руман снова углубляется в газетку.

А я всё думаю об этом подлеце Гараге. Действительно! Какой я наивный дурачок! Умные люди уже давно всё заметили и сделали правильные выводы! А я всё считаю, как по Чехову: «Этого не может быть, потому как этого не может быть никогда!..»
Юрий, открой глаза! Ты посмотри: Гарага даже другана Журавля не пожалел! С которым по кустам каждую субботу квасит водку вовсю...
По кустам!.. Погоди-погоди! Да и тут, в общем-то, всё ясно! Гарага мстит Журавлю, что на бл*дки с ним хожу я, а не он!
Ну, ни х*я себе, сказала я себе! Я догадывался, что это мстительная и ядовитая гадина! Но что настолько?..
Однако больше всего удручает, что Гараге удаются его подлые манипуляции с нашими инструкторами! Ладно, там Мусинкевич, Сидоренко, Осипов! Но Хадеев! Почему оказывается его так легко водить за нос? И кому? Какому-то паршивому Гараге!
«Ты здесь (в карауле) за твой язык!» А я и недоумеваю: о чём это он! Достаточно было кэзэ меня в числе других похвалить перед строем за точность выдерживания режима в контрольном полёте, как Гарага тут же подошёл и обвалял меня в дерьме! Я даже знаю, что он сказал! Не случайно ведь Хадеев в караульном помещении спросил меня: «Ты кричал, что тебе инструктор не нужен?» Вот, что Гарага сказал тихо Равилю тогда, сразу после построения, отозвав его в сторону! А Хадеев поверил и возмутился: курсант только вылетел самостоятельно в зону на простой пилотаж, а уже такие вещи заявляет! Ибо просто так курсант на курсанта наговаривать не станет! Значит, было! После этого кэзэ уже не захочется хвалить Ф-ов! И спокойно жить ему не даст. И этот наивный Ф-ов в тот же день, в субботу, загудел в караул!
Да я никогда не слышал такого, чтобы какой-либо курсант даже в шутку говорил, что ему не нужен инструктор!!! Мы же только-только на крыло стали! А если инструктор «не нужен», кто же будет учить сложному пилотажу? А потом полёты на групповую слётанность!! Да даже по маршруту! Как это не нужен инструктор??!! Но почему Хадеев безоговорочно верит во всю эту чушь, этому молдавскому шпыню?? Даже в такую хрень?? Ну, подойдите ко мне, товарищ капитан, поговорите со мной... Нет! Все субботы и воскресенья мои – в карауле или в наряде по казарме! И кэзэ доволен, всем грозит пальчиком: «Я всё про вас знаю!» (Сколько раз это было!) А то, что его как цуценя вокруг пальца обводят, ему почему-то и в голову не приходит! Почему? Да потому что, когда Хадеев был курсантом, рядом с ним не было такого младшего командира-подлеца, который бы вкладывал в уста курсантов те слова, которые они не говорили о своих командирах, что учат их летать!
Нет! Ни черта я в людях (своих командирах) не понимаю!
Ладно, я отреагировал тогда, в караульном помещении, назвав это ложью. Даже если Хадеев поверил мне! Но ведь не отпорол же Гарагу за подлое враньё! И по-прежнему ему верит!
Что делать – даже не знаю!

» Вдогонку:

••>> — А где Форман?
— Злится на меня.
— За что?
— Ни за что!
Из америк. худ. сериала «Доктор Хаус»

» Вдогонку:

••>> — Какая мерзость!
— Вот это не обязательно!
Из америк. худ. сериала «Безумцы»